Владислав Жеребьев - Марланский квест [СИ]

— Знаешь из-за чего он беситься? — Серый скосил глаза на пышущего гневом сотника.

— Так понятно… — протянул я, однако ставленник Подольских только покачал головой.

— Деньги, много денег, огромные горы денег и все без ведома сотника. Ты, наверное, думаешь, что оракул и Зело враги по жизни? Так оно и есть, однако вражда враждой, а прибыль делиться, и если кто-то затевает в городе дело, то будь добр попили барыш с другой стороной, иначе быть беде. Бару потому и не пустил Кима в город, так как он вскрыл его кубышку в туннеле около стен «Колодца забвения». Делали это адепты, а помогал им кто-то со стороны, и платил, что понятно, немалые деньги. И все эти деньги утекли мимо рук моего доброго друга Кима. Да и потом, развернуть такую деятельность прямо под стенами, подкопаться чуть ли не к центральной площади, вести долгие и трудоемкие исследования в течении многих лет, и не разу не проколоться, не дав узнать о своих планах сотнику, это ли не высшее искусство. Я тебя могу заверить, что именно в эту секунду Бару тоже носиться как вошь на сковородке и шлет своих гонцов в гнезда. Если я прав, то вскоре тут будет веселая заварушка и если мы хотим остаться одним жизнеспособным куском, то нам пора собираться в дорогу.

— Даже не знаю, — смутился я, услышав такое предложение Серого. — Бросать Кима в такую минуту? Правильно ли он это поймет.

— Поймет он правильно, уж ты мне поверь. — Серый отмахнулся и откинулся на сколоченный на скорую руку топчан, с подстилкой из свежескошенной травы. — Да и чем мы можем помочь? Кто мы тут собственно? Пришлые взбаламутившие всю округу? Люди со своими интересами и целями, пусть даже трижды благими и альтруистичными? Брось Дима, мы тут чужие, и сделали для себя все что можно. К тому же часики тикают и скоро эту планету накроет апокалипсис, если мы не поторопимся.

Некоторое время я размышлял, уставившись в колышущуюся от налетевших порывов ветра стенку походного шатра. Куда не кинь, Серый везде оказывался прав, будто читал по написанному. Ввязываться в разборку давно уже враждовавших лагерей священников и военных было бы просто глупо. Принимать явно или тайно чью-либо сторону тоже являлось не особо умным поступком. Примкни мы официально к Киму, получим злопамятного и коварного оракула в персональные враги. Отрекись мы от сотника, и вовсе плохо выйдет. Конечно делать ноги надо было. Мне совсем не светило участвовать в локальной заварушке, дабы отстоять свободный город и выбить оттуда неприятеля, да и не пригодился бы я в этой войне. Вот как соскочить с этого мероприятия, это отдельный и сложный вопрос, и его разработкой нужно было заняться вплотную, из-за чего я собрал военный совет. Собравшись кружком на полянке за шатром, я, Серый, полковник и Амир, мы предприняли мозговой штурм, однако дало это весьма сомнительный результат. Как бы мы не скрипели мозгами, елозили пальцами по карте и считали в уме и столбиком время до начала работы биозаводов по производству невидимой смерти, ничего путевого никто предложить не мог.

— А я бы сделал так, — не выдержал Суздальский и с силой рубанул ребром ладони воздух. — Просто взял бы и рассказал бы все Киму. Ну разве будет здорово если нашему Сбирскому в голову прилетит шальная стрела? Убираться нам надо и двигаться к следующему модулю с самой большой скоростью, на которую способны местные средства передвижения. Если я не ошибаюсь, мы и так прилично задержались, так что если хотим успеть, то на сборы можем потратить самое большое пару дней если мы собираемся на побережье и сутки при условии, что двинемся в сторону королевства. Я бы предпочел конечно второй вариант, но по своей территории передвигаться как-то поспокойнее будет.

— Эх, если бы заранее знать, где находиться брелок. — Я в отчаянии всплеснул руками. — Как же все это противоречиво! Иди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю, что и если ты, добрый молодец это не принесешь, то голову то тебе с плеч. Филатовщина какая-то если бы не было так грустно.

Разговор с Кимом состоялся через несколько часов, и надо отдать должное, он выслушал все не перебивая, и даже дал добро на наш отъезд. Однако не снаряжения, не лошадей выделить не смог.

— Вы и правда здесь будете не к месту. — Пояснил он. Сейчас будет драка. Лютая. Поляжет много народа, и вы будете только путаться под ногами. Снарядить вас в путь я не смогу, даже за деньги и при большом желании. Нет у меня сейчас ничего. Самого бы не вздернули на воротах, и то слава горным демонам, что мимо пробежали. Так что придется вам идти пешком и торопиться. Само снаряжение сможете купить в ближайшей цитадели. Пешим ходом туда пять дней пути. Если не будете затягивать, то уже через полторы недели вы будете на Черном перевале и сможете попасть в Приморье самым коротким путем. Со своей стороны, я выпишу вам подорожную, но в пору конфликта Ловчих и Адептов, она вам вряд ли пригодиться, а в некоторых ситуация может быть и просто опасной.

Так и порешили. Дождавшись рассвете следующего дня, мы выдвинулись к высящемуся впереди горному хребту.

Летучий отряд Урку-Хана достаточно споро пересек границу королевства и выдвинулся по приграничью к побережью. Сам Хан сопротивления местного населения не ждал, а большая часть банд, скрывающихся в лесах, была в доле от грабежей орды, так что предоставляла отряду перевалочные базы и свежих лошадей по всему пути следования. Ехавший с «Грозой степей» барон Грецки, как не странно особого удивления у бандитов не вызывал, однако находились и о особо любопытные, которые пытались выяснить, почему прославленный Ярош «Боевой Топор» вдруг примкнул к злейшему врагу королевства, однако спрашивать боялись, и потому не устраивали допроса.

День сменялся ночью, а та снова превращалась в ясный день и солнце, палившее безудержно, высушило все последствия ливней, превратив грязевую массу в толстую корку прочностью с бетон. Дало светило жизнь и растениями, и те буйствуя природными красками, тянулись ввысь, подставляя свои жадный до фотосинтеза лепестки под теплые лучи животворного тепла. Так рейд и шел. От дня ко дню расстояние между границей королевства и пригорьем, которое следовало пересечь по Черному перевалу для экономии времени сокращалось, а там, за скальным хребтом во всем своем великолепии расстилались бескрайние голубые просторы океана, заселенного живностью разумной и не очень. По поводу самого пригорья у Урук-Хана было больше всего волнений. Степняков в тех краях не любили и при каждом удобном случае старались отделить голову от дела, однако и тут «Гроза степей» имел свои связи и после границы отряд ждал проводник, который готов был провести к перевалу в обход постов цитадели. Звонкой монеты за эти услуги Хан заплатил немало и ежегодно поддерживал дружбу с проводниками, посылая с оказией мешок-другой желтого металла, а те, в свою очередь неизменно отвечая ему взаимностью, готовы были откликнуться на зов хозяина в первую же минуту. Ярош наблюдал за своим пленителем, не сточки зрения марланина или жителя Земли, собрав в себе нечто среднее, вроде симбиоза между средневековым алхимиком и инженером атомщиком, и каждый раз удивлялся, насколько гармонично влился в новую для себя среду Хан и как легко он культивировал и взрастил в своих последователях все самое порочное что только можно было принести с Земли.